Юрий Башмет и Борис Березовский завершили фестиваль Чайковского

XI международный фестиваль искусств П.И. Чайковского в Клину завершился программой только из Чайковского, где блистал пианист Борис Березовский.

С трудом, но звание международного фестиваль отстоял, раз уж приехала немецкая дива Симона Кернес (и прекрасно выступила). Традиции фестиваля с посадкой сирени на музыкальных аллеях музея-заповедника тоже выдержали: Борис Березовский перед концертом взял в руки лопату и посадил сирень сорта «Гроза», что имело потом некоторые климатические последствия. Также традиционно прошла Музыкальная академия для молодых музыкантов и Школа молодого журналиста понятно для кого.

«И я, и многие другие музыканты много играют Чайковского везде, ну кроме Марса разве что. И ощущения новизны сглаживаются, но вот ощущения от исполнения великой музыки не пропадают никогда. Я играю все три концерта Чайковского для фортепиано с оркестром» - напомнил перед концертом Борис Березовский.

Борис Березовский

Что касается последствий посадки сирени сорта «Гроза», - то во время репетиции ливанул дождь без грозы, а потом еще перед самым началом концерта снова мощно ливануло, но уже коротенько. Но стоило заиграть музыке, а начала «Новая Россия» п/у Юрия Башмета с Интродукции «Пиковой дамы», - и в небе ни единой дождинки! Вот она, волшебная сила искусства Петра Ильича подле домика композитора в Клину. Формат опен-эйра — он, знаете ли, порядком зависит от погоды. Но в этом году не повезло разве что «Геликон опере», - на них обрушился мощный дождь. А все остальные концерты на открытом воздухе в уютной атмосфере поляны подле музея Чайковского прошли в сухом остатке. Буквально. Что порадовало.

Но все ждали именно Березовского с Первым концертом для фортепиано с оркестром. Надо сказать, что совсем недавно Первый концерт Чайковского та же «Новая Россия» с Башметом играла в Ярославле, там за роялем был не менее прекрасный пианист Дмитрий Маслеев, и оркестр начал его с более чем позорного кикса духовых на первых же нотах. И что вы думаете? В Клину ситуация полностью повторилась! Опять духовые кто в лес, кто по дрова… Это тем более обидно, что на репетиции это самое заклятое место оркестр играл более чем стройно. Ну не знаю, что такого происходит, прямо-таки проклятие какое-то.

Борис Березовский

Молодой Маслеев тогда в Ярославле заметно поморщился, многоопытный же Борис Березовский сумел не подать виду (крупный план транслировали на видеоэкраны по обоим сторонам сцены). Впрочем, оркестр тут же вошел в рабочий настрой. И Березовский сосредоточился на этой своей мягкой вязи из ноток, сплетаемых и расплетаемых так изящно, как на светском рауте. Даже когда духовики оркестра подводили снова, Березовский оставался в каком-то медитативно просветленном состоянии, колдуя над клавишами и извлекая из них невероятно благородный звук.

Хотя и про рояль стоит сказать отдельно. Как известно, Борис Березовский — Steinway Artist. И он легко мог отказаться играть на рояле Yamaha. На свои сольные концерты он неизменно возит Steinway вместе с настройщиком. Так вот, мне уже не в первый раз кажется, что Yamaha – не самый лучший рояль для музыки Чайковского. Уж слишком «кукольно», синтетично он звучит. Вот для импрессионизма, Баха или даже Брамса он вполне хорош, - там, где музыка генетически отсылает к органу, клавесину или клавикордам. Но выбора не было, и Березовский выжал из этого рояля все, что можно, кажется. К нему-то вопросов не было никаких.

Завершился фестиваль Шестой «патетической» симфонией Чайковского. Не самый очевидный выбор именно для концовки фестиваля, уж очень она непроста и даже сложна для восприятия широкой публики. Но она же была сочинена тут, в Клину. И для Башмета явно важно было сыграть ее именно здесь. Трактовок того, чему посвящена Шестая, последняя в жизни Чайковского, симфония — множество. Намекают и на ее автобиографичность, и на историю Христа. Но каждый дирижер, кажется, ее играет скорее про себя. Настолько она емка и всеобъемлюща.

Юрий Башмет продирижировал ее весьма нервно для себя привычного. В Адажио снова подвели духовые, но строй держали струнные, пусть и обезглавленные, без своих привычных первых скрипок. Тема «Со святыми упокой» в разработке звучит сначала тревожно, потом нервически, потом будто опустошенно. Потом снова с какой-то надеждой, и тут Башмет был особенно активен. Ему важна была эта надежда. Надежда будто есть, но не заблуждайтесь, что она есть, - вот так артикулировал свой оркестр Башмет. Если вспомнить его деньрожденческий февральский концерт в зале Чайковского, - он верен себе. И ох уж этот зловещий хорал… Духовые тут, кстати, были чудо как хороши.

«Новая Россия» с Юрием Башметом

Пятидольный вальс на 5/4 сыгран прозрачно, жизнерадостно, но вот именно что на грани обрыва в черную бездну. Потрясающе музыканты передают ту самую грань. Можно было бы придраться к артикуляции групп, но зачем, если это звучит столь завораживающе? В скерцо-марше на 12/8 струнные и флейты проявили себя великолепно, - тут и тончайшие интонации на грани слышимости, и бравурные всплески, и сияющее скерцо на границе между добром и злом. Надежд слушателю Башмет не дает от слова совсем. Он всегда знает, чем все закончится. Там, где Гергиев сыграл бы вселенский мрак, Башмет принципиально играет как отблеск солнца на фоне ядерной войны.

Юрий Башмет

Финал в виде реквиема-монолога прозвучал совсем уж как бы трагически-безнадежно. Да, тут неизбежны параллели с «Lacrimosa» из Реквиема Моцарта. Но даже здесь Башмет подсвечивает именно эмоциональные моменты, будто даже в завершении жизненного круга видит какие-то всплески энергии, но все же нет. Или есть? Что хотел тут сказать Башмет именно про себя? Я услышал в этих струнных всплесках неистовое желание жить, несмотря ни на что. Башмет играл про это: он есть, он жив, и он будет творить.

От бисов Башмет отказался, показав, что он все сказал в Шестой симфонии. Наверное, так и есть.

Вадим ПОНОМАРЕВ

Фото: Маргарита БЕЛЬСКАЯ