Камерный оркестр Санкт-Петербургской филармонии удивил всех на фестивале Юрия Башмета

В Ярославле с огромным успехом прошел концерт Камерного оркестра Заслуженного коллектива России оркестра Санкт-Петербургской филармонии п/у Николая Алексеева в рамках фестиваля Юрия Башмета.

Надо напомнить, что совсем недавно в январской Москве прошло необычное шоу двух оркестров, когда на сцену одновременно вышли и оркестр Санкт-Петербургской филармонии, и оркестр Башмета «Новая Россия». Получилось эффектно и свежо, почитайте
Камерный оркестр Санкт-Петербургской филармонии

И вот почти тот же оркестр, только в камерном составе, - впервые на сцене фестиваля Башмета в Ярославской области. Перед концертом журналисты расспросили о предстоящей программе концерта, и хотя главный дирижер Санкт-Петербургской филармонии народный артист России Николай Алексеев немедленно сообщил, что не любит об этом рассказывать, затем все же рассказал о ней.

«Я не думал о том, почему мы выбрали именно такую программу. Шуберт — классика. Шостакович — потому что наша филармония носит имя Шостаковича, и обязаны сыграть, а для камерного оркестра у него мало что написано, он скорее симфонист. Не случайно 8-й квартет переделали когда-то в камерную симфонию, и «Прелюдия и скерцо» изначально написана для октета, но переделана для камерного оркестра. Так что программа составляется под желания. Бывает, что и под даты, - но мы такое делаем редко. «Вариации на тему рококо» Чайковского исполним в традиционной редакции, хотя и в авторской иногда играем».

Николай Алексеев

Начали с Шуберта, «Антракт №3» из музыки к драме В. фон Шези «Розамунда». Собственно, сейчас музыкальные фрагменты Шуберта к «Розамунде» - наиболее исполняемые и любимые произведения Шуберта, затмившие даже его романтические песни. Изящная музыка с отчетливыми народными мотивами сыграна одним из лучших оркестров страны чрезвычайно деликатно, с толком и расстановкой динамики легчайшими движениями пальцев Николая Алексеева.

«Прелюдия и скерцо» раннего Шостаковича, весьма дерзкие по тем годам, сыграны столь же дерзко и вдохновенно. Блистательно разрешен контраст между траурной прелюдией в адажио, посвященной погибшему другу, и сверкающим пунктирным ритмом и колкими диссонансами в Скерцо, возвращающим героя от переживаний к реальной бурной жизни. А уж как чисто сбалансированы все оркестровые группы оркестра Санкт-Петербургской филармонии…

«У нас в оркестре любой концертмейстер может выйти и играть, как солист. Закройте глаза и не поймете, часто ли он играет как солист или нет. И я горжусь этим. Почему не похвастаться этим? Это большое дело, когда такие музыканты в оркестре, и приятно с ними играть. Убедитесь в этом на концерте», - призвал Николай Алексеев перед концертом.

Это было сказано в том числе про концертмейстера группы виолончелей Дмитрия Хрычева, который вышел солировать в «Вариациях на тему рококо» Чайковского. Сначала я поразился, честно говоря, хрустально чистым духовым в первых тактах (большая редкость нынче в России). А затем уже тем, как Дмитрий Хрычев, только что сидевший на стульчике в оркестре, в качестве солиста уверенно взял инициативу на себя и принялся тянуть на себе Вариации почти безо всякой оглядки на оркестр. И это большая редкость для оркестранта, что скрывать!

Дмитрий Хрычев

А уж какой красивый тембр у его виолончели, я приметил еще на «Розамунде». Терпкий, благородно-печальный, насыщенный. Рядом сидел Лев Клычков, первая скрипка оркестра, легендарный музыкант, посматривал на Хрычева, и явно довольно покачивал своей седой шевелюрой в знак одобрения. Они не просто играли, они получали удовольствие от совместного высококлассного музицирования. Что уж говорить о зрителях, которые потом очень долго хлопали после буквально каждого исполненного произведения.

Лев Клычков

Второе отделение начали с «Шести немецких танцев» Шуберта в оркестровке Веберна. И снова порадовали духовые — не то, что ни одного кикса, но даже неточного интонирования не случилось. И снова удивила чуткость всего оркестра к мельчайшим движениям руки дирижера, - я следил за ними, и буквально опускания одного пальца маэстро Алексеева хватало, чтобы музыканты мгновенно убавили динамику звука. И все такое прочее. Алексеев руководит оркестром мелкой моторикой пальцев, и этого достаточно. Никакой экспрессии и тем более воздетых рук, - его оркестру достаточно мельчайшего движения пальцев дирижера для детальной нюансировки. Разумеется, за этим стоят годы репетиций и опыта. Зато сейчас это выглядит очень легко, элегантно и невероятно по-музыкантски красиво.

Николай Алексеев

Завершила концерт 60-я симфония Гайдна. И тут стоит рассказать, что за кулисами Николай Алексеев очень бурно возмущался попавшей ему недавно в руки распечаткой статьи «Коммерсанта» от 2001 года, где известная журналистка иронично расписала концерт Геннадия Рождественского с его долгими эскападами со сцены про желтую прессу, ничего не понимающую в музыке (с называнием конкретной фамилии), а потом на голубом глазу описала исполнение 60-й симфонии так:

«Но пятую и шестую так и не сыграл: оркестр остановила его перепалка с контрабасистом. "Надо настроиться",— сказал контрабасист. "Надо было это делать раньше",— ответил дирижер. И, сыграв концовку Presto — четвертой части симфонии, оркестр ушел».

Штука в том, что этот диалог и пауза четко прописаны у Гайдна в партитуре как шутка юмора. Журналистка этого не знала или забыла. Но Рождественский не успокоился, и уже на журналистку «Коммерсанта» начал жаловаться в министерство культуры Швыдкому, и был крайне недоволен тем, что газета извинилась только через месяц. Кстати, в статье на сайте ничего не исправлено до сих пор! Алексеева эта ситуация очень возмутила по новой, он жестко прошелся по ней, назвав ее «дубиной». По крайней мере, она действительно ошибочно написала про 4 исполненных части, хотя все шутейное дело происходило в шестой, тут с Алексеевым нельзя не согласиться. А мне он пообещал, что самый удивительный случай про реакцию публики на шутку в 60-й расскажет уже на концерте для зрителей.

Сыграв все эти пять частей просто блистательно (не вижу смысла в подробных расписываниях), в шестой контрабасист, как и положено, сказал «Настраиваться надо было». Алексеев ответил ему: «Настраивать надо было раньше». И… остановил концерт сам. И принялся рассказывать зрителям о той самой злосчастной статье! А затем рассказал о своей собственной истории, когда в том же 2001 году исполнял ее в Петербурге через полгода после концерта Рождественского. Лев Клычков продолжил ее:

«Когда оркестр подошел к этой записанной Гайдном музыкальной кляксе, мужчина, сидевший в первом ряду, сказал: «Эх, ну только у нас такое может быть!».

Лев Клычков и Николай Алексеев

И после этого оркестр Санкт-Петербургской филармонии завершил 60-ю бурным финалом под восторженные аплодисменты ярославской публики. А за вечерним чаем в отеле мы, музыкальные критики, приехавшие на фестиваль, единодушно сочли концерт Алексеева лучшим пока музыкальным событием на этом фестивале Башмета.

Юрий Башмет подсматривал и подслушивал из-за кулис

Вадим ПОНОМАРЕВ

Фото: Михаил БРАЦИЛО